Тиер 3. Берсеркер (активная героическая способность)

Боевой навык, который позволяет носителю трехкратно повысить основные характеристики на 15 секунд.

Тиер 3. Убеждение (активная героическая способность)

Навык придает носителю невероятную силу убеждения разумных существ, уровнем равных и ниже носителя со стопроцентной вероятностью. Вероятность убеждения разумных уровнем социальной значимости выше носителя снижается соответственно разнице.

Внимание: навык блокируется навсегда при любом антисоциальном использовании.

Тиер 3. Неуязвимость (активная героическая способность)

Покрывает всю поверхность тела носителя слоем нано-оболочки. Носитель становится неуязвим для любого агрессивного воздействия. Активация навыка может произойти без участия носителя при любой внешней угрозе его жизни или здоровью.

Каждая из них – действительно героическая, потому что с любой из них можно добиться очень и очень многого. С «Предвидением» можно сделать легкие деньги в любом приличном казино или стать чемпионом мира в тот же покер. «Берсеркер» и «Неуязвимость» – это прямая дорога в профессиональный спорт или в герои локальной войны. С «Убеждением» можно стать политиком мирового уровня, и, чем черт не шутит, объединить мир и сделать его лучше.

Все это близко, потому что за квест на нейтрализацию Панченко я получу три уровня сверху.

С этими утопическими мыслями я собираюсь на завтрак. Подозреваю, что у меня будет крайне сложный и загруженный день – я договорился с Санчесом, что сегодня меня повезут в Лас-Вегас. Именно там остановился Панченко, и пока он там вовсю заливается алкоголем, у меня есть шанс подобраться к нему вплотную.

Еще мне предстоит стать долларовым миллионером. Вернее, для начала не мне, а Кире – у нее есть счет в надежном зарубежном банке, где не будут задавать вопросов о происхождении денег. А вот о том, куда просить перечислить запрошенные миллиарды, мне только предстоит решить. Интерфейс подобрал мне хорошего финансиста в Майами, который должен с этим помочь.

На пороге меня останавливает звонок. Смотрю, кто звонит, и меня на мгновение переносит на несколько месяцев назад, в то время, когда все было проще.

– Света, привет! – не могу скрыть удивления.

– Филипп, здравствуйте! – слышу звонкий голос Светы Мессершмидт, четырнадцатилетней хозяйки немецкой овчарки по кличке Ричи. – Простите, что звоню поздно, но у меня для вас хорошие новости!

– Чем порадуете?

– Ричи стал папой! Одного щенка отдадут нам, а значит, совсем скоро вы сможете его забрать!

– Да! – восторженно ору в трубку, а ноги сами выплясывают джигу. – Ура!

Света смеется, слыша мою радость, а я вспоминаю первые дни с интерфейсом. Как я нашел Ричи и отобрал его у цыган, как на последние деньги отвел его к ветеринару и покупал ему корм, и от тех дней веет таким теплом, простой и понятной жизнью, что мне чертовски сильно хочется поскорее увидеть и получить щенка в наивной вере, что вместе с ним придет и спокойствие.

– Спасибо, Света!

– Не за что, Филипп! Я вам позвоню, когда мы заберем щеночка. Вам мальчика или девочку?

– Пожалуй, мальчика. Надеюсь, он будет весь в папу.

– Хорошо! Как вы его назовете?

– Пока не знаю… – задумавшись, я называю первое, что взбредает в голову. – Картер. Или Ола.

Глава 25. Шрамы на теле судьбы

Когда мы встретились с Эктором Санчесом утром после завтрака, он сказал, что десять миллиардов – слишком большая сумма для выплаты за раз, и им бы хотелось все-таки работать со мной поэтапно. Я выдаю им координаты, они проверяют данные, берут или ликвидируют цель, потом переводят деньги в размере, соответствующем категории списка.

Я сказал им, что мой предел поиска – три человека в сутки. Мне все равно пока некуда принимать большие деньги, и именно поэтому, сразу после разговора с Эктором, первым делом я поехал к финансовому консультанту.

Мужчина с немигающим взглядом напротив меня, вопреки стереотипам о финансистах, никоим образом не напоминает мне Марка Яковлевича Каца. Скорее, он похож на профессионального американского футболиста на пенсии – широкие плечи, тяжёлые надбровные дуги, низко посаженый лоб. Его зовут Гари Грант, и именно его интерфейс определил, как наилучшую кандидатуру для моих целей.

Часть денег за Хаккани по моей просьбе мне выдали наличными – буднично вручил Санчес. В рюкзаке сейчас ровно сорок тысяч долларов в четырех пачках. Не знаю, почему я назвал именно такую сумму. Пятьдесят мне показалось много, десять мало, сорок на карманные расходы в Штатах – в самый раз.

– Я вас понял, Филипп, – он энергично кивает и, кажется, впервые за встречу моргает. – Для ваших целей лучше не ограничиваться только одним счетом. Мы могли бы открыть ряд инвестиционных счетов по всему миру – Британские Виргинские Острова, Панама, Лихтенштейн, Маврикий, Кипр, Сейшелы, Сингапур… Но…

– Гари… – я поднимаю руку, призывая его прервать перечисление, но он будто не замечает.

– Полный список с возможными вариантами банков и их условиями я готов предоставить вам в течение дня. Видите ли, сегодняшние реалии таковы, что не клиенты выбирают банки, а банки – клиентов. В вашем случае наш выбор будет крайне ограничен – ваша личность, наверняка, будет отсеяна еще на этапе проверки документов. А их надо будет готовить индивидуально для каждого банка. Сопроводительные письма, рекомендации от уважаемых граждан или компаний той страны, где находится банк. Договор…

– Гари, поверьте, у меня есть все основания полностью вам доверять. Давайте обойдемся без договора. Что касается банков, то оставляю право выбора за вами.

Он некоторое время внимательно смотрит, потом снова кивает.

– Хорошо. Я правильно понимаю, что на интервью в банках вы присутствовать не сможете?

– Да, я же вам говорил.

– Мне понадобится ваш паспорт, чтобы сделать нотариально заверенные копии. Кроме того, предупреждаю заранее, что срок открытия каждого счета – от десяти дней до семи недель.

– Хотя бы один счет мне нужен завтра.

– Тогда… – Гари нахмуривается. – Скажите, ваш планируемый источник поступлений… Насколько он легален?

– Абсолютно легален.

– Тогда ничего не выдумывайте и открывайте счет в любом американском банке – Citibank, Bank of America, Chase. Вам подойдет любой. А я пока запущу процедуры регистрации в офшорах.

– Спасибо, Гари, но мне это не подходит.

Что мешает американцам уже завтра наложить лапу на мой счет в их же банке? Поматросят, бросят, еще и деньги отберут. Покопавшись в рюкзаке, вытаскиваю из него две пачки долларов и оба паспорта.

– Хорошо, открывайте счет там, где это сделают максимально быстро. Этого хватит за ваши услуги?

– Более чем. То, что останется, я могу…

– Оставьте себе. Спасибо, Гари, – протягиваю ему руку. – К обеду паспорта вернете?

– Конечно. Привезу к вам в отель. – Он крепко жмет мою руку и продолжает говорить, не отпуская: – Президент одного панамского банка – мой сокурсник. Я поговорю с ним об одном… неординарном клиенте. Вы же не ошиблись в названии числа? Я понимаю, для вас они очень созвучны – миллионы, миллиарды…

– Девять нулей после единицы, Гари. Девять.

– Понял. Сделаю все возможное, Филипп.

Когда Гари Грант откроет мне счет или счета, скажу Санчесу, что готов выдать им информацию по всему списку «A» в течение дня. Это список имен, представляющих наибольшую угрозу для Соединенных Штатов, и оплата по нему идет по ставке двадцать пять миллионов за имя.

Есть еще списки «B», «C» и «D» – еще террористы рангом пониже, криминал, крупные аферисты и мошенники, разыскиваемые Интерполом. Там расценки меньше.